|
Лицо первого из вошедших показалось Сергею знакомым и память сразу же подбросила несколько образов, но вспомнить его он не смог. Второго, держащего в руке большой чёрный портфель, он не знал. Оба держались уверенно и не торопясь прошли в кабинет управляющего кадрами.
В своём офисе он положил табак и ключи от машины на стол, включил компьютер и пошёл к Питеру.
-Видел уже этих мудаков?, вместо приветствия спросил Пит.
-Пит, сказал он, Когда в русской школе меня учили английскому, верхом неприличия считалось не поздороваться со своим другом перед началом рабочего дня. И я сейчас, наверное, огорчусь.
-Доброе утро.
-Доброе. Кто это такие? Одного я вроде где-то видел.
-Профсоюзные лидеры. Ты в цех заглядывал? Ни одной сволочи на месте нет.
Он повернул голову и понял, что в цеху действительно тихо.
-Я возьму твои очки, мои в офисе остались, сказал он, надел очки и вышел в цех.
Помещение фабрики прежде принадлежало государственной телефонной компании и использовалось как склад и сервис-центр. Сейчас из четырёх зданий в производстве использовались два: в одном резали, пробивали, гнули и красили металлические панели, в другом собирали готовое оборудование. Он ощутил знакомое чувство понимания того, что казалось хаотичным нагромождением панелей, компрессоров, труб и изоляции. В конце концов, подумал он, я выпустил уже 100 тысяч единиц. В цеху было очень светло, чисто и тихо.
На трубном участке никого не было, трубогиб не работал. 750 тысяч ржавеют, подумал Сергей. Он услышал музыку, доносящуюся с участка, где резали изоляцию и пошёл туда. Джиованни, итальянец лет 60, стоял к нему в пол-оборота, но тут же отложил нож в сторону, приглушил приёмник и без улыбки сказал:
-Как ты, Серж, хорошо?
-Спасибо, Джон, как сам? Где весь народ-то?
-Ты знаешь, за металлоцехом собрались, Рона слушают, по-моему. Пока решили не работать до обеда, а там - как договорятся. Я не суюсь туда, ты знаешь.
На изоляции обычно работали Джон, два вьетнамца и жена одного из вьетнамских бригадиров, маленькая молчаливая женщина. Сейчас никого из них не было. Нарезанная изоляция аккуратно лежала на тележках, маркированная и готовая к сборке.
-Чего хотят?, спросил Сергей,- Я думал, они на прошлой неделе договорились.
-Точно не знаю, Серж, по-моему ещё полпроцента. Не знаю. Работа в системе есть?
Этот вопрос ему задавали часто, особенно в такое время, когда производственные отношения между рабочими и управляющими подогревались. Вопрос отражал тайную надежду, как думал Сергей, что если работы много, то будет легче договориться с управляющими. Политически корректно было ответить что-нибудь вроде "Да есть, на пару-тройку недель". Но Сергей сказал:
-Тебе работы хватит, майт*. Ещё и сверхурочно поработаешь. Пойду посмотрю, что ещё тут делается.
На сборке конденсаторов с газовым пистолетом в руке стоял упаковщик вьетнамец Хай. Он не перестал работать и Сергей подождал, пока пламя погаснет. Хай вопросительно взглянул и улыбнулся.
-Как оно идёт, Хай?
-Работаю. Ребята бастуют.
Хай никогда не был членом профсоюза. Сергей слышал от рабочих, что с "предателями" разберутся после. Главным пунктом здесь было то, что те, кто не участвовал в забастовке и не рисковал, получат прибавку к зарплате наравне со всеми в случае успеха.
Рождественская прибавка к зарплате была своего рода приятной традицией в течение многих лет. Перед прошлым рождеством, однако, пронёсся слух, что Компания высказалась в том смысле, что вряд ли. И точно - перед рождественскими каникулами никто не получил заветного конверта. Первые признаки надвигающейся забастовки проявились вскоре после того, как уже в конце января все из стаффа* обнаружили конверты в своих офисах и Сергей тоже. В тот же день один из "подносчиков патронов", как называл их Сергей, то есть рабочих,
доставляющих на линии материалы для сборки, сказал ему:
-Теперь смотри, что получится. Вы - голубая кровь, вам можно. Но мы тоже хотим свой лишний доллар в час. Нам сказали, стафф получил до 5%.
У Сергея было меньше, но спорить он не стал. Крис был несколько возбуждён и несколько раз пробормотал: Мы вам покажем, вашу мать. Он был голландцем по происхождению и как-то сказал Сергею, что не видел свою мать более 20 лет, и даже не разговаривал с ней. Что там произошло, Сергей не знал. Она умерла в прошлом месяце от рака и после похорон Крис, смотря в сторону говорил:
-Увидел маму вчера, ты знаешь. Оно не всё так плохо было, ты знаешь. Лучше себя чувствую, чем прежде. Ты понимаешь, что я имею в виду?
Сказать что-либо на это было трудно и Сергей только спросил "Ты в порядке?", и получив утвердительный кивок, удалился.
Сейчас Крис говорил ему:
-Мы живём в Австралии, майт, и здесь есть профсоюзы. И эти мудаки их боятся.
Кто такие мудаки, Сергей понимал - управляющие. В том, что говорил Крис, была правда: если договориться не удавалось, профсоюз металлистов мог обратиться за помощью к профсоюзу обслуживающего персонала. В этом случае существующее оборудование переставало обслуживаться, а выпускаемое - устанавливаться. Такая тактика могла убить компанию за 3-4 месяца.
Встреча с профсоюзными лидерами состоялась на следующее утро во время смоуко*. Работы у него было много и Сергей узнал только вечером, что рабочие требуют 6%, а управляющие предлагают 2.7%.
Среди стаффа не принято было делиться тем, кто сколько получил и никто не знал точно, каков размер прибавки. Обычно она соизмерялась с показателем инфляции, публикуемым Резервным банком по результатам года. Ситуация осложнилась тем, что система налогообложения в Австралии изменилась незадолго до Рождества. Поэтому публиковались два инфляционных показателя: естественный и с учётом нового налога, с разницей примерно в два раза.
Профсоюзы считали, что повышение заработной платы должно компенсировать потери дохода, вызванные новым налогом. Управляющие, со своей стороны, справедливо полагали, что Компания может попытаться компенсировать естественную инфляцию, но никак не потери, связанные с законодательной деятельностью правительства.
Договориться не удалось, и этим утром фабрика пустовала - это называлось предупредительная забастовка. Сергей вышел из громадных ворот на улицу и увидел рабочих, группами сидящих на траве возле металлоцеха. Кто-то курил. Курить было нельзя. Рабочие могли не работать во время рабочего дня, в этом случае они не получали зарплату. Но им не разрешалось покидать территорию фабрики ( это считалось прогулом ), а находясь там, нужно было соблюдать правила поведения на рабочем месте. Курить разрешалось только во время смоуко и в обеденный перерыв. На пластиковом ящике из-под молока стоял Рон, один из выборных рабочих представителей, и что-то спокойно говорил. Сергей подумал о курсе экономики, который он прослушал в университете 3 месяца назад. В полемической дискуссии с преподавателем он упомянул Капитал Маркса и лектор, взглянув на него внимательно, сказал, что Капитал - его настольная книга, но не рекомендована как пособие к данному курсу. Адам Смит как-то ближе, то есть.
Внезапно он вспомнил, откуда ему знакомо лицо первого из профсоюзных деятелей. Университет арендовал два этажа в одном из небоскрёбов в Сити, парковаться там было негде. Обычно Сергей оставлял машину возле Дома Парламента и затем спускался вниз к университету, по дороге выкуривая самокрутку. Там он его и видел раза два, разговаривающего с людьми в костюмах на пороге Парламентского Дома.
Рон всё ещё говорил. Было 8.30 утра. Сергей уловил движение сбоку и обернулся. Пит подошёл неслышно, со своей обычной улыбкой и сказал:
-Обращение к нации, а? Сбор вьетнамского землячества, их мать.
-Борьба труда и капитала, Пит. Меня в школе этому учили.
-Профсоюзы, майт. Надо как в Англии было сделать. А так они получат свои 5%, больше, чем ты и я, и плакали наши бесплатные обеды. Ты понимаешь, что я имею в виду?
Сергей понимал. Бесплатные обеды, предоставляемые Компанией для стаффа, дано уже были мишенью в процессе снижения затрат на производство. Сначала из рациона исчезли фрукты и выпечка. Все ждали, что будет дальше.
-Знаешь, пойду-ка я лучше, Пит, надо что-то полезное сделать за утро. Зайди, как узнаешь чего.
Он работал до 12, затем свернул сигарету и вышел покурить на парковку. Работы в системе было много, не две-три недельки, а на нескольких линиях до 4-5 недель. Сергей подумал о том, что произойдёт, если забастовка продлится хотя бы 3-4 дня. Он знал, кому предназначается почти каждая из 70 ежедневно производимых единиц. 250-300 не поставленных единиц оборудования - это может быть многовато.
Вереница рабочих в синей униформе потянулась в столовую. Митинг окончился. Сергей заметил Питера, который о чём-то оживлённо разговаривал с одним рабочим из элиты - электриком. Из офиса управляющего кадрами вышли профсоюзные лидеры, хозяин офиса и директор завода. Директор закурил, остальные прошли в столовую. Сергей приблизился к директору и деликатно спросил:
-Как оно, Брайан, продвигается?
Брайан ничего не сказал, затянулся, отошёл чуть в сторону, затем снова приблизился и ответил:
-Не могу я дать им больше 2.7%, понимаешь? Нету полномочий, и всё. -при этом он хитро взглянул на Сергея, - А раз нет полномочий, то и решать не мне. Отфутболил проблему Роберту в Сидней. Только что по телефону с ним говорил.
Роберт был миллионером, царём и богом - управляющим австралийскими операциями.
Брайан затянулся сигаретой (курил дешёвые, как обычно) и вдруг сказал:
-На их месте (имелась в виду штаб-квартира в Америке) я бы эту лавочку прикрыл в два месяца. Весь сток* и оборудование - в контейнера и в Малайзию. И всё. Никаких профсоюзов и никаких проблем. Взял бы пару инженеров, может быть, тебя, - он взглянул на Сергея - Вот так-то, майт. Скоро узнаем, что оно и как.
Часа два спустя, когда голова отяжелела и хотелось покурить, Сергей услышал крики, рёв и свист, доносящиеся с фабрики. Он свернул сигарету, надел очки и вышел в цех. Рабочие небольшими группами, оживлённо переговариваясь, разбредались по фабрике. Кое-кто уже направлялся к рабочим местам, кто-то работал. Сергей наткнулся на Криса и тот, улыбаясь, сказал:
-Сделали мы вас, майт, -он не мог сдержать радости и расхохотался, - это было здорово.
-Сколько получили, майт?
-4%, как и хотели, - он взглянул на часы, - ещё и поработать время есть. Ну, увидимся.
Сергей шёл вдоль цеха и видел, как мужики зажигают горелки, кое-где раздаётся визг пневматических дрелей и винтовёртов. Он вышел на парковку и закурил. Питер уже был здесь и, увидев Сергея, сказал:
-Радуются, их мать. У вас в России, наверное, их просто перестреляли бы, а?
-Лет тридцать назад, Пит. Не знаю точно, что сейчас там делается.
День кончался. Завтра всё пойдёт по-старому - отлаженное производство выдаст очередные 70 единиц и все как будто забудут о том, что происходило последние 7 дней. Профсоюзные лидеры, воздевающие руки к небу с призывом "Объединяйтесь, братья!", крики "Мы вас сделали, вашу мать!" и пустые линии - ничего этого не было. Мы снова - дружная команда профессионалов, мы собираем оборудование высокого качества и поставляем в срок.
"Контейнерами в Малайзию - это, пожалуй, неплохо, - подумал Сергей, - А мне-то куда деваться?"
Примечания:
Майт - друг, приятель; дружеское обращение к мужчине независимо от возраста.
Стафф - сотрудники, работающие в офисе.
Смоуко - короткий перерыв в первой половине рабочего дня, обычно 15-20 минут.
Сток - готовое оборудование, хранящееся на складе, а также комплектующие материалы. Австралия,
Перт. Декабрь 2001.
|
